Виктор Блажеев: «Юристов много, но юристы все разные»

12 апреля 2018
Виктор Блажеев: «Юристов много, но юристы все разные»
Ректор Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина Виктор БЛАЖЕЕВ — о первоочередных задачах вуза, особенностях подготовки юристов по отдельным направлениям, госзаказе на разработку и экспертизу законодательной базы и о том, почему вскоре все учебники превратятся в электронные.

«Главная задача — развитие новых направлений подготовки юристов»

В этом году вас переизбрали на должность ректора, и уже более десяти лет вы возглавляете ведущий юридический вуз страны. Есть у вас какой-то секрет управления?

Виктор Блажеев: Для меня эти годы пролетели как один миг! На самом деле я думаю, что годы руководства вузом нельзя рассматривать изолированно, потому что с нашим вузом меня связывает довольно долгий и серьезный жизненный период. Я длительное время был первым проректором вуза и, в общем-то, был причастен к формированию долгосрочной стратегии развития университета.

Ну, начиналась-то ваша работа в МГЮА еще с декана…

Виктор Блажеев: Совершенно верно. Я был деканом, затем проректором и потом первым проректором, в должности которого проработал семь лет. И, как уже говорил, был причастен к разработке стратегии развития университета. В принципе, все последующие десять лет в должности ректора — это, по сути, реализация той стратегической программы и тех задач, которые мы ставили перед университетом с точки зрения развития раньше.

Вот с этого момента подробнее: что за задача была поставлена десять лет назад? Получилось решить?

Виктор Блажеев: В общем-то, главная составляющая последних десятилетий — развитие университета в части открытия новых направлений подготовки юристов. Сейчас поясню: если в классической университетской системе подготовка юристов осуществляется по основным отраслям права (что мы делали, делаем и будем делать), то мы еще активно развивали второе важное направление: подготовку юристов по направлениям деятельности. Первый проект был запущен в 1994 году, когда у нас образовался Институт прокуратуры. Затем, в 2007–2017 годах, появились институты адвокатуры, банковско-финансового и энергетического права. Не будем забывать еще о подготовке спортивных юристов, которые в связи с последними скандалами в мире нам просто необходимы. По моему мнению, именно данная сфера на сегодняшний день нуждается в особом правовом регулировании и является очень специфичным направлением.

В чем здесь специфика, на ваш взгляд?

Виктор Блажеев: Дело в том, что в данной среде огромную роль играют локальные нормативные акты, которые принимаются различными международными федерациями, Олимпийским комитетом и т.д. Я уже не говорю про антидопинговые споры и конфликты! Стране и обществу очень нужны юристы, которые работают именно в этой среде.
В своем развитии мы останавливаться не собираемся и будем двигаться дальше. В сентябре у нас состоялось большое собрание трудового коллектива, на котором мы поставили перед собой новую задачу, определив третье направление, — активно работать в смежных с юриспруденцией областях, таких как государственное управление. Например, планируем запустить абсолютно новую модель подготовки государственного служащего. Это будет выглядеть следующим образом: по бакалавриату это будет юрист, а по магистратуре — специалист в области государственного управления и муниципальной службы. Кроме этого, запланированы проекты по юридической психологии и социологии.

1.JPG


Получается, интерес граждан к юридическому образованию растет. Не боитесь, что будет перенасыщение?

Виктор Блажеев: Юридическое образование вообще является базовым для всех людей независимо от сферы деятельности или работы. По крайней мере, его основы. Ведь нам часто не хватает юридической грамотности даже в каких-то бытовых, мелких вопросах. И уж тем более оно необходимо чиновникам. Я не могу представить госслужащего, который не имеет надлежащего хорошего и фундаментального уровня юридической подготовки.

Может быть, из-за этого у нас в стране столько брешей в законах?

Виктор Блажеев: Совершенно верно! Но «хромает» при этом не только законотворческая работа, но и правоприменительная сфера.


«У нас есть программа по целевой подготовке специалистов для государственных органов»

2.jpg

Можно ли прямо сказать, на каком направлении вуз сейчас делает акцент? Что является главным приоритетом?

Виктор Блажеев: Буду говорить откровенно: мы можем себе позволить работать по самым разным направлениям. Сама концепция вуза такова, что все, что есть в юриспруденции, и есть сфера наших интересов. Это уже сложившийся, традиционный подход. В то же время появляются области, которые доселе никто серьезно не разбирал. Я уже упоминал спортивное право, направления, связанные с развитием интеллектуального права. Правда, многие сейчас скажут, что тема интеллектуального права — вечная проблема. Но на самом деле в ней фактически нет серьезных практических и теоретических разработок, кафедр и т.д. Мы чуть ли не единственный вуз, где есть своя кафедра интеллектуального права, при этом возглавляемая председателем Суда по интеллектуальным правам.
Я не смогу выделить какую-то отдельную отрасль или дисциплину, потому что это будет не совсем правильно. Главная же цель нашей работы: мы должны заниматься всем традиционным и нетрадиционным в юриспруденции, охватывая весь спектр!

Есть ли какие-то прямые заказы на подготовку специалистов от государственных учреждений? К примеру, звонят из Следственного комитета РФ и просят подготовить им столько-то юристов или сотрудников… Есть какой-то государственный заказ?

Виктор Блажеев: Больше скажу: у нас есть программа по целевой подготовке специалистов для соответствующих государственных органов. Главным образом, конечно, это правоохранительная система. В частности, это упомянутый вами Следственный комитет Российской Федерации, прокуратура РФ, ЦИК РФ, судебная система: арбитражные суды и суды общей юрисдикции. Кстати, очень интересно направление, связанное с конкурентным правом и антимонопольной деятельностью. Мы очень плотно работаем с Федеральной антимонопольной службой РФ, которая является нашим соседом, а кафедру по антимонопольному праву возглавляет заместитель руководителя этого ведомства Сергей Пузыревский. В принципе, это и есть целевой заказ от государства. Соответственно, программы подготовки разрабатываются и применяются с учетом специфики работы данных структур.

Как подбираете преподавателей? Почему практически во всех дисциплинах мы наблюдаем дефицит кадров?

Виктор Блажеев: По моему мнению, именно сейчас наступил тот момент, когда происходит смена поколений преподавательского состава. И этот факт при оценке и подборе преподавателей сбрасывать со счетов ни в коем случае нельзя. И чтобы снизить негативное влияние этого момента, шесть лет назад была запущена программа целевой подготовки кадров для всех интересующих нас направлений. Мы, по сути, начинаем активно работать в этом направлении с момента начала учебы студентов, отслеживая подходящие кадры по ряду критериев. Это очень кропотливая работа, потому что не каждый ученый может быть преподавателем, и наоборот. «Отсеивая» кандидатов, мы начинаем глобальный процесс подготовки кадров среди аспирантов с учетом специфики дальнейшего развития. Готовя специалиста, мы берем с него обязательство отработать у нас пять лет после окончания аспирантуры. Почему именно пять лет? Все на самом деле просто: это длительный срок, в течение которого, собственно, у человека появляется мотивация, и он уже не уйдет от нас. При этом мы приветствуем у наших преподавателей и практическую работу. Я убежден, что сочетание фундаментальной и практической работы дает симбиоз, необходимый для профессионального роста, возможность всегда находиться в тренде, применяя новейшие тенденции развития, которые появляются в праве.
Кроме этого, мы внедряем методику практико-ориентированного обучения. Здесь речь идет о фундаментальном уровне подготовки юриста плюс о его адаптации в течение последующих двух лет к работе, которой придется заниматься.

Сейчас аспирантуру сделали третьим уровнем образования. По-вашему, это правильно?

Виктор Блажеев: Уверен, что это уже перебор, отношусь к этому отрицательно. Естественным, логическим завершением учебы в аспирантуре является не получение диплома, как многие думают, а защита диссертации! В этом плане я полностью поддерживаю министра образования — в том, что аспирантура это в большей степени наука, а не образование.
  
Что вы чувствуете, когда входите в аудиторию к студентам? Вообще, каким должен быть идеальный преподаватель?

Виктор Блажеев: Я люблю студентов за непредсказуемость и нестандартные подходы. К примеру, когда я захожу в аудиторию, то понимаю, что, в принципе, они меня не могут ничему научить. Но эти ребята могут так перевернуть мои мысли, что личный взгляд на какое-то явление меняется чуть ли не на диаметрально противоположный — начинаешь изучать явление совершенно с другой стороны! Поэтому, выходя с занятий, я могу еще пару дней думать над той проблемой, которую они поставили.

«Иногда появляются законы, написанные таким языком, что становится не просто страшно, а жалко правоприменителя»

3.jpg

Можно ли спрогнозировать потребность рынка в определенных кадрах?

Виктор Блажеев: Это на самом деле очень сложная проблема. Поймите, у нас нет сейчас плановой экономики, где было всегда понятно, кто и куда должен идти. В условиях рыночной экономики просто взять и спрогнозировать спрос фактически невозможно! Поэтому о каком-то распределении речи и быть не может. С моей точки зрения, нужно использовать механизм целевого набора, и как раз этот метод является «обратным явлением». Когда мы знаем, что, к примеру, Следственный комитет РФ нуждается в определенном количестве студентов, мы знаем, какой конкурс должны объявить на данную специальность, чтобы ее закрыть. Но тут возникает трудность в самом образовательном цикле: нужно просчитать, что будет через 4–6 лет, а учитывая аспирантуру, то и все 9 лет. В этом и заключается основная сложность.

Нет страха, что будет перепроизводство специалистов, о котором все говорят?

Виктор Блажеев: На первый взгляд, такое опасение имеется. Но я всегда отрицаю сам термин «перепроизводство» — юристов много, но юристы-то все разные! И уровень их подготовки тоже разный. Как экономистов и менеджеров, к примеру, про которых тоже говорят, что их очень много. Попробуйте найти хорошего экономиста — у вас это получится с огромным трудом! Получается, что на самом деле никакого перепроизводства нет.
Мне кажется, необходимо разбираться с теми вузами, которые, собственно, готовят таких специалистов. С тем, насколько качество их подготовки соответствует тем профессиональным стандартам, которые применяются к той или иной профессии.

Кто должен оплачивать образование студента?

Виктор Блажеев: В перспективе мы можем рассматривать три варианта финансирования: государство, бизнес, сам обучающийся. Отдельная тема по самообучающимся — это обеспечение их финансированием. Как можно его получить? Только через развитую кредитную систему: чтобы сам абитуриент мог взять кредит и оплатить свое обучение. К большому сожалению, у нас пока это невозможно по одной причине — из-за несовершенства финансовых институтов. Будем надеяться, что данная ситуация переменится в течение ближайших лет.
На сегодняшний день мы наблюдаем положительную динамику в обращении к нам бизнес-структур. Фиксируется большой спрос на предоставление заключений по тем или иным проблемам, по вопросам досудебного порядка или правовым коллизиям. Понятно, что у «технарей» возможностей значительно больше, но и у нас работы хватает.
  
Вуз принимает участие в госзаказах — исследовательских и научных?

Виктор Блажеев: Принимаем. Например, мы очень плотно работаем с Государственной думой ФС РФ по экспертизе законопроектов. Предвижу вопрос и сразу отвечаю: да, объявляются открытые конкурсы на разработки, мы в них участвуем на общих основаниях. Выиграв конкурс, мы можем участвовать в разработке того или иного законопроекта, в экспертизе законов. Активно взаимодействуем с Министерством образования и науки РФ, Министерством юстиции РФ.

Вы сейчас сказали, что плотно работаете с нижней палатой российского парламента. Но мы-то с вами понимаем, что в законах огромное количество пробелов. Может, имеет смысл передать функцию разработки закона специализированному вузу, чтобы депутаты этим не занимались? А депутаты пускай принимают те проекты, которые были предложены разработчиками.

Виктор Блажеев: Я выступаю примерно за такую схему взаимодействия. Причем, необязательно только с нашим вузом. Можно выделить целый ряд учебных и научных учреждений, создать рабочие группы. На мой взгляд, главное, чтобы любая идея, которая может родиться в Государственной думе, другом ведомстве или комитете, прошла серьезную проработку в профессиональном сообществе, в научной и научно-образовательной структуре. Как правило, эта идея связана с новым законопроектом, с новым положением, имеет свою историю развития, различные этапы становления. Довольно часто бывает так, что когда-то эта идея уже применялась и прослеживалась в каком-либо нормативном акте. Все развитие этого закона, генезис явления нам может дать наука. А, к примеру, в той же Государственной думе, в других ведомствах никто так тщательно не будет прорабатывать все эти моменты. Да и физически невозможно охватить огромный спектр вопросов! Поэтому я с вами абсолютно согласен, что сначала идею закона необходимо проработать в экспертно-научном сообществе, и только потом направлять в думу. А они уже сделают вывод, необходимо это или нет, принимая решение только исходя из предоставленных нами рекомендаций. И вот тогда будет понятно всем, что работали глубокие специалисты.
Сейчас все происходит с точностью до наоборот. Иногда появляются законы, написанные таким языком, что становится не просто страшно, а порой жалко правоприменителя, обычного нормального человека, который это все должен исполнять. Причем между этими законами и нормативными актами огромное количество несостыковок и внутренних противоречий, которые могут снять только специалисты. Я за серьезную проработку нормативных документов, как это было в советский период. Депутаты голосуют, ставится задача, и над тем или иным законопроектом трудится рабочая группа из специалистов разных отраслей права, которая собиралась в течение длительного периода. Далее готовый и выверенный продукт с соответствующей пояснительной запиской попадает уже на утверждение. Вот такую схему можно назвать идеальной.

4.jpg

Как сказался переход от плановой экономики к рыночной на качестве подготовки юристов?

Виктор Блажеев: Сразу хочу опровергнуть расхожее мнение, что наши специалисты уступают зарубежным коллегам. Что касается развития юриспруденции, подчеркну, что мы никогда им не проигрывали и ни в чем не уступали. Просто в годы становления капитализма у нас произошел провал. Он был связан в первую очередь с тем, что многие образовательные учреждения вдруг посчитали, что технических специалистов тяжело готовить, потому что нужна лабораторная и материальная база. А юристов может готовить кто угодно, причем без существенных затрат. Что там делать-то — придет следователь, придет судья, прочитает пару лекций, расскажет про пару-тройку законов? Диплом юриста дали, и все на этом. На первый взгляд очень легко и просто!
В результате у нас более 1000 вузов и различных филиалов, которые вдруг стали работать в этом направлении. В СССР, кто забыл, было 53 юридических вуза на весь большой Союз! Естественно, это «размыло» и девальвировало профессию. Именно тогда был нанесен серьезный удар по ней. Хотя в наших традиционных школах всегда была сильная фундаментальная правовая составляющая, подготовленные специалисты растворялись подобно песчинкам в море. Сейчас началась работа по сокращению в стране числа юридических вузов, что я лично очень приветствую. В частности, приветствую те меры и методы, которые для этого применяет Рособрнадзор, Министерство образования и науки РФ.
При этом я не вижу разницы, государственный вуз или частный! Здесь мы должны обратить внимание на непрофильные образовательные учреждения, для которых право является просто источником дополнительного дохода и не более. Когда, к примеру, медицинский вуз готовит юристов или экономистов, это просто глупость! Совсем недавно я встречался с коллегами из сельскохозяйственных вузов. Они открытым текстом говорят: «Мы можем готовить юристов, которые будут разбираться только в сельском хозяйстве». Я им задаю вопрос: «Объясните, пожалуйста, кто такой юрист, который разбирается только в сельском хозяйстве? Чем он отличается от любого другого юриста?». Аргументация поражает: «Он должен знать только эту отрасль». Я им оппонирую: «Согласен. Для этого нужно сделать одно: подготовить базового специалиста в базовом юридическом вузе и затем повысить квалификацию с учетом выбранной специализации! При этом он будет знать фундаментальные основы права, без которых невозможно получить узкую специализацию!».

«Ориентируем студентов на электронные носители»

Сейчас многие говорят, что у населения падает интерес к чтению книг, печатной прессы. Вы сами такие издания читаете?

Виктор Блажеев: Что касается печатной прессы, то уже давно нет. Опять же, из экономии: это нужно выходить, покупать. Зачем? Есть огромное количество гаджетов, при помощи которых делать это легко и удобно. Но самое главное — ты имеешь возможность знакомиться с публикациями СМИ, когда едешь на работу, без траты времени. Можно быстро просмотреть основные новости и быть в курсе событий. Такая подача в нашей бурной жизни — абсолютно правильная! Хотя, что касается работы с научной литературой, я главным образом пользуюсь материальными носителями и работаю с книгой. Неважно, электронным или печатным ее экземпляром.

А студенты? Проводился какой-то анализ?

Виктор Блажеев: Мы постоянно изучаем эту сферу. Здесь действует так называемый смешанный вариант. Дело в том, что вам как издательству нужно быть готовым к тому, что время, когда в таком массовом количестве, в котором раньше продавались и закупались печатные учебники, постепенно проходит. Это реалии. Мы ориентируем своих студентов на электронные носители. Их проще сформировать, предоставить, хранить, обслуживать. Не будем забывать, что это еще и скорость получения информации. И им проще — не нужно носить с собой все учебники.
Другое дело, что совсем отказаться от печатной книги тоже нельзя. И мы будем стараться сохранить ее. У нас есть читальный зал, есть обязательные печатные материалы. К тому же пока еще есть студенты, которые по разным причинам не имеют возможности пользоваться электронными изданиями. Но, конечно же, не в том количестве, которое было раньше.

Использование электронных носителей позволяет оптимизировать затраты на учебную литературу?

Виктор Блажеев: Если говорить про так называемую расходную часть, то да. Только мы сейчас говорим не про хранение. У нас как у вуза есть определенная специфика — частая замена книг. Это особенность именно юриспруденции. Если в технических дисциплинах могут быть прописаны нормы, которые действуют годами, то у нас ситуация совершенно противоположная: вышло дополнение к закону, и уже нужна новая редакция учебника, так как старая перестает действовать или действует не совсем корректно. А если у тебя 13 тысяч студентов? Можно себе представить, какие это масштабы затрат? Будущее, конечно, за электронными хранилищами и библиотеками. Но есть один очень важный момент, на котором хочу акцентировать внимание: главное, чтобы при составлении электронных библиотечных систем сохранялось качество печатной книги или учебника! Сейчас многие в погоне за экономией повсеместно убирают редактуру, корректуру и т.д. Такой подход можно назвать преступлением! Но, к большому сожалению, многие издательства идут именно по такому пути.
Еще один немаловажный момент: обмен между библиотеками разных вузов самих книг и информации. Как раз сейчас мы пытаемся в рамках Ассоциации юридического образования России создать такое объединение, в котором библиотеки всех ее членов смогут взаимодействовать между собой.

Если в процентном соотношении говорить об обеспеченности учебниками, книг какого формата больше?

Виктор Блажеев: Давайте вместе подсчитаем. Мы стараемся разделять. К примеру, первый курс мы полностью переводим на электронные носители, и таким студентам практически не выдаются книги в их традиционном виде.

Почему именно первый курс?

Виктор Блажеев: С ним проще — новые люди без определенных профессиональных привычек. Когда у человека возникает определенная привязанность, ее очень сложно преодолеть, сужу по себе. К примеру, писать статью или материал обычной ручкой уже не так комфортно, да и медленно. Если говорить в целом, примерно 40% у нас сейчас составляют электронные издания и 60% — их печатные версии. Будем честными, народ у нас еще не привык пользоваться электронными библиотеками. Но благодаря ежегодному анализу, который мы проводим по нашим электронным базам, число пользователей электронных систем год от года будет только расти.

Многие преподаватели Университета имени О.Е. Кутафина являются авторами нашего издательства. Как вы представляете идеальное взаимодействие вуза и издательства? Проще говоря, что вам нужно от нас?

Виктор Блажеев: Работа издательства и авторского коллектива сейчас это в первую очередь прямые контакты между издателем и автором. Мы уже делали несколько попыток при производстве учебника, который является самым востребованным продуктом у издательства, выстроить работу таким образом, чтобы вуз выступал посредником, в хорошем смысле слова, между авторским коллективом и непосредственно издательством. Вуз при этом не зарабатывает, но представляет интерес коллектива перед издательством. Такая схема мне наиболее близка: есть издательство, есть коллектив в лице университета и подписанное между ними соглашение. Повторюсь: задача университета не заработать на этом, а соответствующим образом защитить авторский коллектив и способствовать популяризации наших преподавателей как авторов через издательства.

Беседовал: Д. Самарцев (Научно-издательский центр ИНФРА-М)

Вернуться в список новостей


Продолжить покупки
В корзину